Книга Прагматика Фольклора
Цитаты из книги Светланы Адоньевой, которые мне показались важными и интересными.
Связаны с баней, лиминальными этапами и привычным поведением социума в деревне.
Книга антрополога, фольклориста С. Б. Адоньевой представляет собой научное исследование фольклора как особой формы устной речи, посредством которой полагается и удерживается определенный порядок жизни. Материалом исследования послужили полевые записи заговоров и магических практик, причетно-поминальной традиции, а также частушек, выполненные в ходе фольклорных экспедиций 1980-х - начала 2000-х годов в Вологодскую область.
http://www.pragmema.ru/ru/assets/pdf/adonyeva_pragmatika_folklora.pdf
1.
Про пение в группе.
Мы склонны были считать такой ответ вежливой формой отказа о контакта с посторонними, пока не получили более развернутое объяснение приводимой при отказе мотивировки. Не пели те женщины, которые похоронили кого-то из своих близких - мужа или детей
(иногда указывались и родители - сироте петь неприлично). Отказ от пения после понесенной утраты не определялся каким-либо сроком, такая форма траура была пожизненной.
Этот факт заставил внимательнее относиться к контекстным характеристикам исполнения фольклора: когда, кому и при каких обстоятельствах (в чьем присутствии, в каком месте и в какое время) уместно или неуместно исполнять то или иное фольклорное произведение - причитать сказывать сказки, заговаривать, петь.
2.
Исследовательская традиция.
Определим основные характеристики предлагаемого подхода, отличающие его от подхода структур-но-типологического, на протяжении последних сорока лет занимающего ведущие позиции в отечественной фольклористике. Ключевым в этом отношении является, во-первых, определение природы того субстрата, который подлежит культурному воспроизведению, а во-вторых - зачем, как и когда это воспроизведение происходит.
По афористическому определению Ю. М. Лотмана, культура есть «небиологическая память коллектива».
Передаче подлежит, таким образом, выражаясь в традиции французской школы, интеллигибельная составляющая опыта. Именно она оседает в общем знании в виде семиотических конструкций разной природы. Воспроизводство этих конструкций обеспечивает существование коллектива в заданных рамках.
3.
Фольклор: знание и деятельность.
Утверждением, не нуждающимся в доказательствах, можно считать то, что фольклорные формы существуют и воспроизводятся до той поры, пока они актуальны.
Жестко связанные с существованием определенных социальных институтов - веры, власти, собственности, брака и т. д., - они живут и умирают вместе с ними. Фольклорный факт становится фактом только после принятия его коллективом - усваивающей и санкционирующей его группой; коллектив санкционирует только то, что не противоречит его существованию.
Вместе с тем, как это было показано В. Я. Проппом на примере волшебной сказки, а его последователями - на материале других фольклорных форм, «отжившие установления» живут в фольклоре сконденсированными в виде знаков (мотивов, тропов).
Историческая жизнь фольклора представляет собой непрерывный процесс «свертывания» текстов в знаки, служащие строительным материалом для новых воспроизведений.
4.
Хозяин есть не только в доме, но и в лесу, Хозяин есть везде
Половой (Хозяин) кормит скотину, поит.
Как покупаешь животину, заводишь на двор. Во все четыре уголка поклонись..
У дома есть Хозяин, как и у леса. Когда в дом приходят жить, просят.
Когда скотину покупаешь, тоже Хозяина с Хозяйкой просишь
Перед тем, как топить баню, просят разрешение у банника:
Батюшко-хозяюшко,
Матушка-хозяюшка,
Дайте баньки стопить
Когда входишь в баню, одеваешь там рубашку, надо сказать «Господи, благослови». Потому что там тоже есть Хозяин, баянник. Баяннику нужно оставлять воды, когда моешься
5.
Везде есть Хозяин. Хозяин, хозяюшка и малые детушки. Спасибо, Хозяин и Хозяюшка и малые детушки.
В баню сходишь, спасибо, Хозяин и Хозяюшка и малым детушкам, на теплой бане.
И в бане есть Хозяин, и в доме, и во хлеве.
Во хлеве тоже Хозяин, Хозяюшка. Ну во дворе, хоть во хлеве, одинаковый Хозяин.
Вот здесь бабушка жила, в лес ходит за грибами, за ягодами. Так вот она вечером поздно прощалась с лесом. Я видела, что она была в одной сорочке, волосы распущены. До 17 октября в лес ходят. После в лес больше не ходят. Всегда надо поблагодарить лес. Она в лес ходила, говорила, никогда с пустыми руками из лесу не уходила. Верила, благодарила.
<А какие слова она говорила?>
А это я не знаю, тайные, вечером поздно она вышла, когда все спят.
Если дом сгорел, новый дом на это место не ставили - только рядом. Раз Бог отобрал - нельзя, уже не ставят. Новый дом когда закладывают, надо местечко выкупать - на все четыре угла денежки класть.
Я вот живу, так ведь я не хозяйка-то, а Хозяин у меня есть, на дворе живет. Когда кладут денежки, говорят: «Выкупаю я местечко».
Когда заходят в новую хату жить, говорят: «Выкупаю хату не людям, а деньгам». Если этого не сделать, новый дом все равно «покроется головой» - умрет хозяйка или хозяин.
(По углам кидают горсть мелочи.
Правую ногу перекидывают через порог, кидают горсть мелочи и говорят слова.)
6..
Граница, разделяющая мир людей и «хозяев», не пространственная, она определена возможностями восприятия, которыми человек обладает в тот или иной момент времени.
Собственно, видение «хозяев» либо провоцируется действиями человека, заинтересованного в таком контакте, либо оказывается следствием нарушения каких-либо правил.
В норме - «хозяева» есть, но они должны быть невидимы.
7.
<А вот как в новый дом переходят?
Как-то нам говорили, как-то переходить нужно...>
Переходят как-то в новой дом, переходят, дак надо че-то говорить, ну надо Хозяина да Хозяюшку просить, чтобы там если... например, вот у меня Таня уходила от свекра-то, от свекровушки, там оне в Острову вышли замуж, им дали новую квартиру в доме у реки, ну дак им надо было, говорят, взять, я-то не знаю, им надо было, говорят, Хозяина, Хозяюшку где-то на улице попросить, Хозяин и Хозяйка, пойдемте с нам жить, этак говорят, я так это слышала, а сама я не знаю.
Этот пример из интервью демонстрирует то, как происходит выделение нового хозяйства. Он обнаруживает наличие особых отношений хозяев с духами-хозяевами. Уже имевшие свой дом, хозяева, переезжая в новый, - приглашают с собой домового:
9.
Обрядность.
Мы рассматриваем отдельно два вида магико-ритуальной практики: коллективную обрядность и индивидуальную магическую практику, поскольку они в значительной степени отличаются по набору участников взаимодействия и другим статическим параметрам, определяющим форму прагматического шаблона.
Вместе с тем следует отметить, что и коллективная, и индивидуальная магико-обрядовая деятельность могут быть охарактеризованы через три названные ситуации.
Календарные обряды и магический этикет оформляют ситуацию поддержания нормы, их цель - воспроизводство социальных связей. Переходные обряды и обереги в индивидуальном поведении легитимируют ситуацию сдвига (изменения в распределении социального пространства), окказиональные обряды и заговоры - ситуацию разрыва связей (конфликта).
Социальные конвенции и магический этикет. Особенностью магико-ритуальных действий, как коллективных, так и индивидуальных, направленных на поддержание отношений.
В отношении индивидуальной магической практики можно определить такого рода действия как этикет - соблюдение речевых и поведенческих правил и запретов(табу), оформляющих отношения между партнерами.
10.
В этикетные отношения вовлечени все акторы социума - как видимые, так и невидимые (духи-хозяева, предки)'.
Будь то баянник или соседка, в любом случае надо «проситься.
Поскольку это - форма одолжения, предполагающая ответное действие: «Хозяин, хозяюшка, пустите помыться» , воду в бане никогда не выливают, чтобы хозяин помылся, «в бане помоешься, жару накидаешь: „Хозяин да хозяюшка, мойтесь с Богом»». Точно так же соседи и соседки (хозяева) - не входящие в категорию «своих» - пересекают границы чужой территории - отводок (калитка, отделяющая двор от улицы) или порог-только в случае какой-либо, непременно сразу же сообщаемой, нужды и испросив разрешения. Многократно наблюдавшаяся нами картина - разговор хозяек на таких границах. Зайдя в дом с какой-либо просьбой, соседка никогда не перемещается дальше порога без специального, не один раз повторенного, приглашения.
Для обозначения возможности посещения используются специальные знаки - сторожки. Палка, приставленная к двери дома, сообщает посторонним о том, что хозяин отсутствует. Часто сталкиваясь с тем, что в закрытом таким образом доме находилась хозяйка. Мы сочли, что это - способ отказа от общения с нами, посторонними, но потом нам объяснили, что старшие так «любят запираться». Случались и более решительные символические действия подобного рода. «Знающая» из Киснемы, пообщавшись с собирателями один раз, остальные их визиты пресекала тем, что опутывала ниткой отводок, «закрывая» тем самым доступ.
11.
Клятва.
Перед нами перформативный акт: говорящий сообщает о том, что он совершает речевой акт особого типа - заговор (ср.: «при. каз» - «я приказываю», «клятва» - «я клянусь»).
Совершающая магический акт женщина перемещает себя относительно сакральной границы через символическое действие: она обнажает голову и открывает волосы. Существует строгий запрет в этом отношении: хозяйки обряжают скот непременно с повязанными платком головами.
12.
Сглаз.
Твоя доля лучше моей - таков ментальный акт («крепкая дума»), результатом которого становится «сглаз»: «...спаси рабу Божью такую-то от призоров, отговоров, крепких дум».
Способом предохранения от сглаза чаще всего служит символическое укрепление границ - в одежду вкалывают булавку, в колыбель кладут «ножик худой или ножницы старые», подвешивают ножницы у окон, какой-либо острый металлический предмет или подкову - над входом в дом.
Всегда носите булавку в этой, в сорочке, чтобы была булавка. Чтобы ничего к вам не пристало. И ничего не сделается. Или вот когда
" идет, видите, что такой подозрительный человек, так вот так вот держите [фиги], или в кармане, или соль в кармане носят. Ведь всякие есть люди.
13.
Порча - стратегия символизации социального принуждения и контроля внутри локального социума.
В случае прямых социальных действий, например купли-продажи, участники равноправны.
В случае обмена рассказчица представляет такую ситуацию, как отношение принуждения:
У ней корова. Я молоко-то брала у другой старушки. Вот она ко мне привязалась и все: «Бери молоко у меня». У нее никто не брал. И она тут побежала ко мне: «Нинка, не ходи к тете Нюре за молоком!»
- «Так а чего же?»
- «Так у меня ближе, ходи».
- «Ой нет, мне неудобно теперь отказываться».
- «Че такое отказываться?
Твои деньги. У кого хочешь возьмешь».
И тут она, видимо, дождалась вечера и за вот этим вот домишком я иду, она оттуда выходит с заулка: «Ты опять туда пошла за молоком?»
- «Ой, тетя Палаша, дак как же, говорю, отстану-то?»
- «Надо было ко мне ходить. Ладно, обожди».
- Я и думаю: «Господи!» Пришла туды, тетя Нюра взяла бидон. Оттуда идет. Я сижу вот так вот.
Рука-то у меня вся чешется.
Она: «Ты что?» - «Палаша мне сейчас попала да и сказала. Что она меня заставляет молоко брать? Что у меня чешется?»
14.
Лечение.
Брали три камешка небольших: один камешек из байны, другой - какой первый на улице попадется, третий - в доме какой найду...
А воду в ключе брали, зачерпнуть так, чтобы не вылилась, и дальше не выливать и не переливать...
[При лечении озыка:] Ребенок ревит. На вечерней заре по окнам с ним ходят. «Первая заря Марья (подходя к первому окну), вторая заря Дарья (у второго), третья заря Пеладья (у третьего), не смейся, не галься над моим дитем. А смейся и галься на дне речном..
Раз и два вроде родимчик стал ее брать... Та пришла, ходила шесть недель к нам на заре на вечерней. От скобки не отходила. Иногда ложились спать до ее прихода, но близко к двери, чтобы, придя, она могла одной рукой прикасаться к ребенку, а другой держаться за скобку двери. От скобки не отходила, рукой за скобу держится и шепчет...
16.
Проводы в солдаты.
В отличие от архангельской традиции, по которой на проводах в солдаты принято было причитать, в белозерской традиции место ритуального жанра проводов отдано частушке. Публичное исполнение рекрутской частушки ограничено вполне определенным контекстом - ритуалом проводов в армию - и предполагает вполне определенных исполнителей - парней, призванных в армию. Впервые спетая парнем в этой ситуации частушка входит в его репертуар, исполнение ее до переживания им этой ситуации - неуместно.
Новостью такого ритуального исполнения частушки является оглашение факта принятия на себя определенной внешней ситуации, а также оглашение собственных мыслей и переживаний по этому поводу. Весьма значимо при этом, что мысли и чувства заданы их носителю внешним образом: и со стороны ситуации, поскольку призыв - принудительное действие, и со стороны их речевой экспикуаии - рекрутская частушка задает определенную общую форму личному чувству. Частушечный жанр контролирует внутреннюю психологическую - форму исполнителя в отношении социальной роли.
17.
Стрижка волос.
Когда прихожу домой, вся потная, мой муж уже убрался со скотом, молочко не процежено. Я его процедила потихонечку, захожу в зал и говорю:
- Добрый вечер! Володюшка, пока на обед ходила - и поезд нечаянно ушел. И вот я пешком.
И легла спать. А он вскакивает и говорит:
- Нет, этот случай я тебе не прощаю! Надо что-то с тобой делать, наказать тебя надо! Вот что.
Я, конечно, ему никак не возражаю. Взял машинку:
- Надо тебе остричь волосы. Вот как.
Пришел и остриг мне голову. Ну, я не спорила - это же не бить, не больно. Пусть он стрижет, волоса еще отрастут. Но когда проснулась утром, я и говорю:
- Кровиночка моя, иди-ка, я песню сложила какую:
С Теребутенца бежала
Девушка обижена.
Денег нету ни копейки, И голова острижена.
И так он мне улыбнулся, потом, конечно, он был не радый, что он сделал такой поступок.
18.
Причитания.
Будем рассматривать похоронно-поминальную традицию Белозерья, связанную с ней традицию причитаний.
Пространственно-временной контекст причитаний. Похоронный обряд относится к типу ритуалов, получивших после исследования А. ван Геннепа название переходными.
В самом общем виде его структура включает в себя три фазы: прелиминальный период, связанный с отделением лица или группы лиц от своего прежнего социального места; лиминальный период, имеющий определенную продолжительность и предполагающий специфическое ритуальное поведение участников обряда (посвящаемых или «лиминальных персон»); постлиминальный период, в течение которого «лиминальные персоны» наделяются новым социальным статусом, а весь коллектив, задействованный в ритуале, возвращается, после совершения определенных ритуальных действий, к обычному течению жизни.
19.
Похороны. Этапы.
Похоронный ритуал Белозерья сохраняет традиционную схему переходного обряда. Он имеет определенную продолжительность - 40 дней, совпадающую со сроком других русских переходных обрядов - родильного (шесть недель), свадебного (около месяца), рекрутского (около месяца). Он предполагает определенную форму речевого поведения лиминальных персон (жены, которая по совершении обряда становится вдовой; мужа, становящегося вдовцом; детей и родителей): мужчины молчат, женщины используют особую форму ритуала как минимум трижды перемещаются от дома на кладбище и обратно, организуют особые трапезы, предполагающие участие в них живых и мертвых.
Похоронно-поминальная обрядность исследуемой традиции со времени первых научных фиксаций и до последних записей (период, охватывающий более ста лет) существенно не меняется, что позволяет видеть в ней устойчивую обрядовую форму, являющуюся не только архаическим прошлым, но и актуальным настоящим жизни севернорусского крестьянства.
20.
Представим общее описание белозерского похоронного обряда, используя материалы полевых записей.
Сразу по наступлении смерти умершего начинают «обряжать» - моют, одевают в приготовленную на этот случай одежду, укладывают на лавку. Пока покойника не обрядят - не причитают. Моют покой-ника пожилые женщины (35-летнюю женщину, отправившуюся обряжать покойника, старухи осудили: «Рано пошла!»). Существует представление о том, что с «обряжающих» снимаются грехи. Когда одна женщина обрядила десятого покойника, во сне к ней явился ее покойный муж и сказал, что ей уже больше мыть не надо - все грехи с нее сняты. Воду, мочало, мыло, оставшиеся после мытья покойника, уничтожали, чтобы все это не было использовано во вредоносной магии.
21.
В Кирилловском районе - восточная часть Белозерья - мыло и гребень, которым причесывали покойника, кладут в гроб. В четыре угла гроба кладут «четыре деньги». Те деньги, которые накидают покойнику в избе, отдают в церковь. Вещи, на которых покойник лежал, также складывают в гроб, туда же кладут стакан и ложку, кто курил - табак.
Смертная одежда готовится при жизни человека, женщины собирают ее сами и готовят для своих мужей. Она хранится в отдельных узелках. Стружки от гроба сжигают в день похорон за околицей и смотрят, куда пойдет дым, если на деревню - будет вскоре еще покойник.
22.
Как в баню приглашают, там, приходи, там.
Уж как тебя, кормилец батюшка,
Уж цветно платье поизорвется,
Крепка обувь да поизносится.
Приходи ко мне, пожалуйста,
Да на деньки да на урочные
Приглашают, пока он тут не унесен.
23.
Можно так причитать, дак не отставать. Это все из ума. Это я нигде не читала, не писала, сама. Еще много пропускаю, выкидываю, это вам не переслушать. И о муже, и сыновьях причитала: такая моя доля-сенская. Горя сколько. Говорят: ой, причитать умеет. Все причитала, лакала. Все видно железно и стально. Надо давно бы умереть, дак все чиву да плачу. Коль легко, милушка, перенести было! Тут сами слезь. атятся. Приду на кладбище и причитаю. Мама говорила: в либ время иди, и поздно, и утром попозднее.
24.
Обязательными пространственными точками похоронного ритуала служат дом, баня и кладбище. Обязательными временными рубежами служат «урочные дни»: первый, третий, девятый, двадцатый и сороковой день по смерти. Существуют и суточные временные рубежи: ходят на кладбище и причитают только в светлое время суток (от 10 утра до 14-15 часов дня).
Поминальная обрядность предполагает те же действия - визиты на кладбище и с кладбища, трапезы, банные омовения и поминания.
Одним из наиболее значимых мест, определяющих ритуальный контекст причитаний, является баня. Для того чтобы выявить символическое значение банных процедур в похоронной обрядности Белозерья, рассмотрим этот топос в более широком контексте.
Банные омовения играют важную роль в различных обрядах - свадьбе, родильных, отправке из дома и возвращении домой. По свидетельству Н. Леонтьева, вашкинского краеведа, «еще 25-30 лет назад в некоторых районах нашей области не только дети, но и взрослые мылись в печах... Бани топились по определенным дням - субботам. Только иногда делались исключения. Топили баню „вне графика" , если рожала женщина или кто-то сильно болел, или для человека, возвращающегося после дальней дороги»'.
С самой постройкой связано значительное количество иных магико-ритуальных действий (гадания, поминания, лечение), что определяет это место как площадку, которая задана традицией в качестве места, предназначенного для действий особого типа.
25.
Вот я тебе честно скажу - я гадала, расскажу тебе, на первого вот мужа. Я у бабушки жила, в общем, восемь лет - на девятый год замуж вышла. И я в общем, как сказать, я кушачок ложила. Кушачок ложила - и че мне приснится. И мне выснился у бани! Можешь себе представить, стоит в зипунушке, ведь в аккурат, можешь представить! Этим годом я вышла взамуж. Выснился мне! Вот вьяву выснился! Ведь куда денешься - выснился! Я говорю, бабуся - девка, ты выйдешь взамуж.
Это самое... И точно - вышла взамуж. Вот. Выснилось мне все.
26.
Банный хозяин является женщине и наделяет ее «видением». Он направляет ее с «относом» к роженицам, и она видит знаки судьбы, ждущей новорожденных:
Мама рассказывала: пришел как-то в дом дедушка.
«У вас, - говорит, - в деревне роженица-то есть?» - «Есть».
А раньше рожали в бай-не, в байне живет, пока не поправится.
«Так сходи, снеси чего-нибудь».
Раньше все носить что-нибудь должны были. «Да ведь нет ничего».
«А ты посмотри. Не бойся, я здесь посижу, ничего у тебя не возьму.
Сходи в амбар, попаши в сусеках». Пошла, наскребла ведро муки, напекла оладушков. «Иди сходи в байну, ничего не бойся, а я здесь по-сижу». Пошла. А в двух байнах роженицы были. Заходит в одну байну.
Видит, роженица лежит, один ребенок в корыте, на другом веревка лежит, третий - на пистолете. Зашла во вторую байну. Просто настоя-щий ребенок. Пришла домой. «Ну как, видела? Не испугалась?». «Ви-дела, ты говорил не бояться, так и не боялась». «Вот это каждому своя смерть на роду. Тот, что настоящий - своей смертью умрет. Тот, что . в корыте, - от воды, утопнет, другой удавится, а третьего убьет». Вот это баенный и был
27.
Старославянский словарь (по рукописям X-XI вв.), в основе которого старославянские рукописные памятники, относимые к указанному времени (преимущественно богослужебные - Евангелия, Псалтири), предлагает следующие контексты интересующей нас лексемы: « „близь нвк'де в бани грвемь»
Этот пример (единственный!) трактуется как дающий прямое значение, но, что примечательно, второе значение, трактуемое как переносное, представлено в восемнадцати контекстах «омовение, даст ей бессмертия баню». -
Стилистический диссонанс между бессмертием и баней, который не может не чувствовать любой носитель русского языка, заставляет усомниться в том, что лексема «баня» в истории русского языка имела тот же гигиенический денотат, что и в современном быту и языке.
28.
Словарь церковнославянского языка Г. Дьяченко обнаруживает то же стилистическое противоречие: значение современное отсутствует. «Баня пакибытия - святое крещение". Представление об омовении как преобразовании, изменении сущности, составляющее суть банного ритуала, обеспечило ментальное основание вошедшей в славянское языковое сознание метафоре: «слеза покаяния - баня души».
Все основные переходные этапы в жизни человека - рождение, брак, изменение социального статуса (уход в солдаты, посвящение в колдуны, передача «большины», смерть) - прочно связаны с обрядами, совершавшимися в бане. Севернорусская баня по сегодняшний день остается постройкой, сохраняющей архаическую конструкцию: одно-, двухкамерное строение с печью, сложенной из необработанного камня (каменкой), очень часто топящейся по-черному.
Бани размещают на определенном расстоянии от жилой постройки, у озер и рек. Бани, в отличие от других крестьянских построек, не освящаются и не имеют икон или каких-либо иных христианских символов. Банные веники ломают из березы и делают это в определенные сроки - от Пасхи до Троицы. Листья банных веников, собранных и засушенных, используют для выстилания гроба, ими же набивают подушку под голову покойника.
29.
Вплоть до последнего времени в Белозерье, так же как во многих других традициях, было принято рожать не в жилом помещении, а в бане, там же происходило и ритуальное обмывание ребенка".
Роженица удалялась в баню вместе с повивальной бабкой, там она находилась и некоторое время после родов. Бабка совершала в бане определенные ритуальные действия и произносила заговоры».
31.
Баня
По двору да по широкому,
По сараю по высокому,
По-из мостику живучему.
Нам поднять да руки правая
На скобу да на железную,
Отворить да двери на пяту,
Дубовые доски на стену.
Нам добро идти пожаловать
Нам во светлую во свитлицу,
Во высоку нову горницу.
Обязательность посещения бани в крестьянской традиции актуальна до сегодняшнего дня. Летом 2001 г. в местности Роксома (Северное Белозерье) мы были свидетелями показательного в этом отношении события. На один день проведать свой дом приехала 90-летняя женщина, уехавшая из деревни в Ленинград еще девушкой, ее привезли родственники на машине, поскольку сама она уже не ходит. Они остановилась у знакомых, где ей истопили баню и отнесли ее туда на руках.
32.
Байну строят те, кто по своему статусу не может ничего строить.
Байну возводят в особом месте - где никто чужой не хаживал, между трех рек и трех дорог. Байне требуется особая жертва - статусный двойник девушки: она забирает девичью волю (славу, красоту).
О посвятительной функции банного ритуала свидетельствует и то, что в нем участвуют неофит (невеста) и посвящающий. Так, в Каргополье в свадебной бане, устраиваемой для невесты накануне или в день свадьбы утром, просватанную мыла опытная женщина - божатка, тетка, но только не мать. Существенным представляется и еще одно указание:
В бане может обмыть некая особая женщина, не родственница, которая до этого еще учит невесту причитать... Если в бане моет особая старушка, то она обхватывает невестину голову руками и «приговаривает» Байну строят те, кто по своему статусу не может ничего строить.
33.
Своего родителя-батюшку:
Как приходи-ко ты в баенку во парушку, тания то
Для тебя и баенка готовлена, топлена..
Понитвутко
Я прошу тебя, родитель-батюшка,
Как приглашай же ты во баенку во парушку мидеутно
Всю свою родню-природушку.
Как еще же я тебя прошу: пт иктурічеи ден сакихво
Ты иди без отчужаньица,
Ты иди безоговорушно!.
34.
Представление о чистоте, которое связано у нас с баней, относится в традиционной культуре отнюдь не к чистоте тела, если вообще здесь идет речь о чистоте.
Нетрудно заметить, что магические действия, совершаемые в бане или с ней связанные, прямо противопоставляются соответствующим им церковным обрядам - крещению, венчанию и отпеванию (поминанию).
Посещение храма начинало неделю, баня неделю заканчивала. Противопоставление бани и церкви соответствует оппозиции «языческое - христианское» и подтверждается упомянутым выше представлением, что человек, посетивший баню, не должен идти в тот же день в церковь.
35.
Можно работать во все праздники. Но есть определенные праздники двунадесятые.Тогда старались сделать накануне то, что мож-но, и первую половину дня старались не работать. Нельзя прясть, стирать белье, рукоделье, баню топить ни в коем случае.
36.
Так, жительница Белозерска (уроженка Устюженского р-на Вологодской области) рассказывала о том, что считает своей обязанностью поминать в урочные дни года в бане (причитывая и выкладывая белье и мыло для «родителей», для каждого свое, отдельно хранимое в течение года) всех своих родственников и «родителей» своего первого мужа.
В компетенции «сирот» оказывается знание о том, как устроена загробная жизнь, а также способность к поэтической медитации, мистическому прозрению в область «сени смертной». Об устройстве этой области они рассказывают неподготовленным «новопреставленным» в момент ритуала в причитании. Например, вдовая женщина причитает на похоронах по молодому племяннику, рассказывая ему то, что с ним будет происходить, что ему, умершему, еще не известно, а ей, живой, уже открыто:
Завейте, ветерочеки,
С полуденной, со сторонушки.
Да прилетите-ка два ангела,
Ангелочеки крылатые,
Принесите душу, ангелы.
Расколись-ка, мать сыра земля,
На две, на три половиночки
37.
«Работа» ритуала происходит как минимум на трех уровнях: психологическом (переход индивида от одного статуса к другому), символическом (знаковое оформление этого перехода), социальном (публичная «ратификация» социумом этого перехода).
Во многих этнических традициях, в том числе и в русской, переживание переходного ритуала символизируется через метафоры временной смерти, таким образом, пересечение социальной границы между статусами осмысляется и переживается как смерть и новое рождение. Освоить новую социальную роль означает стать другим, перестать быть собой прежним. А стать другим нельзя, не умерев.
Перейти из одного социального пространства в другое по сути означает изменить точку зрения, связанную с ролью. Нет ничего тяжелее, чем освоить новую роль, не имея «пьесы» на руках, именно так это и происходит в ситуации инициируемого.
В соответствии с этим участники ритуала могут быть разделены на две группы: претерпевающие (объект ритуала) и инициирующие (субъекты). На уровне фольклорных текстов это деление проявляется в употреблении различных речевых моделей.
38.
Умеющих хорошо и сразу ответить называют ходовые, боевые.
В севернорусских диалектах славутницами называли девушек на выданье. Их должны были славить старшие женщины: рассказывать о них на женских беседах, создавая необходимую для успешного замужества репутацию. В набор качеств, составляющих славу девушке, входила и ее способность петь частушки. Но в отличие от репутации, создаваемой старшими, такая слава могла быть обеспечена собственными усилиями: «Девушки- славутницы. Она нарядна, она хороша. Она пригожа. Не гуляха, не пьюшша. Это называют - славутницы»
Состязательность характеризует и частушку парней. Наряду с частушечным межперсональным диалогом частушка парней может исполняться от лица группы - шатии, артели.
Ниже - одно из многочисленных описаний праздничного поведения деревенских парней. Частушка в этой ситуации - способ социальной экспликации временного конфликта шатий - групп парней-однодеревенцев.
39.
Во многих этнических традициях, в том числе и в русской, переживание переходного ритуала символизируется через метафоры временной смерти, таким образом, пересечение социальной границы между статусами осмысляется и переживается как смерть и новое рождение. Освоить новую социальную роль означает стать другим, перестать быть собой прежним. А стать другим нельзя, не умерев.
Перейти из одного социального пространства в другое по сути означает изменить точку зрения, связанную с ролью. Нет ничего тяжелее, чем освоить новую роль, не имея «пьесы» на руках, именно так это и происходит в ситуации инициируемого.
В соответствии с этим участники ритуала могут быть разделены на две группы: претерпевающие (объект ритуала) и инициирующие (субъекты).
